Разговор с художником: Наталья Нестерова

Осваивая профессию художника, почему вы выбрали именно работу в технике акварели? 

Сложно определить, когда начался мой творческий путь… Помню, как в одиннадцать лет, под впечатлением от знакомства с работами отца (он создавал гравику, работал гуашью), взяла в руки цветные карандаши и нарисовала одуванчик. Он показался очень живым, и я начала рисовать постоянно. Были разные материалы – в детстве и юности в основном графика карандашом и углем, после рождения дочери начала пробовать цвет – началась сухая пастель и, периодически, масло. В то время у меня был свой бизнес, времени и сил на работу художника практически не оставалось.

Дочь подросла и решила поступать в худ.училище – были проблемы с подготовкой именно по акварели, и я решила помочь… Так я пошла в личный эксперимент «Рисую каждый день» на 1 год. К концу этого периода первые работы уже приняли на выставку в Москве, а я поняла, что не рисовать я больше не могу. Как говорил Л.Н. Толстой о писательстве: «Думаю, что писать надо [...] только тогда, когда мысль, которую хочешь выразить, так неотвязчива, что она до тех пор, пока, как умеешь, не выразишь ее, не отстанет от тебя". У меня так же случилось с акварелью. Если не работать 2-3 дня, то возникает просто физическая потребность «высказаться» на листе.

Я нежно люблю пастель, уважаю масло и уголь, но необузданная акварель, с ее сложным характером просто оказалась «моей» техникой. Я люблю в ней всё: и случайные разложения цвета на мокром листе, и неожиданную грануляцию, и плавную текучесть наряду с жестким графичным мазком. Она такая же многоликая, как сама жизнь.

Как вам удалось выработать свой собственный авторский стиль и познать, что есть вдохновение?
Мне нравится выражение П.Пикассо: «Вдохновение существует, но оно должно застать вас за работой». А восхищаюсь я всем – и серым небом, и ярким солнцем, весенней зеленью, но главное для меня - это море. К морю я не пришла в живописи – я жила с ним в сердце еще до этого. Несколько лет я занималась парусным спортом, гонялась на регатах, спала в лодках, была в штормах. Меня поливало дождем и солеными брызгами, замерзала на борту яхты на зимних гонках, спала под летним бездонным небом на корме… Но когда пришла в мою жизнь ее величество Акварель, пришлось делать выбор – и я выбрала Ёе. Поэтому мои сюжеты с лодками, регатами и яхтами – это отголоски именно той памяти.

В чем заключается сложность акварельной техники, на ваш взгляд?
Техника акварели и проста, и сложна одновременно. В акварели надо «просто» научиться понимать влажность бумаги, выстраивать стратегию в зависимости от этого, и, наверное, самое главное - не бояться неудачных сюрпризов, которые она периодически подкидывает. Когда я начала учиться писать море, то непременно хотела писать его реалистично. Для меня было важно восстановить то, что я видела и чувствовала раньше, на гонках. Но, к сожалению, на редких мастер-классах мне не давали желанного результата. Так что пришлось изобретать некоторые приемы практически самой.
Что касается цвета – я работаю только в определенном колорите. На самых ярких моих работах не более шести красок, а основная масса написана всего на трех! Я длительно изучала и до сир пор изучаю колористику и пигменты.

В чем особенность материалов, которые вы используете при создании акварелей?
Несколько лет назад я отказалась от использования белой краски в работах – плотная гуашь стала мне казаться совсем чужой, в сочетании с прозрачной и легкой акварелью. Белая акварель не могла помочь в задачах отображения морской пены, так что понемногу я стала использовать маскирующую жидкость – это жидкий латекс, который наносится на поверхность листа перед работой и удаляется после нанесения красочного слоя. Правда, этого тоже оказалось недостаточно, ведь после снятия маскировки предстоит проделать еще много работы. В последнее время я начинаю отказываться и от маскирующей жидкости, оставляя ее лишь для крайних случаев, использую технику «обхода».
Что касается красок – я считаю, что каждый художник, который пишет не в стол, а для людей, должен думать о будущем своих работ. Ведь было бы печально увидеть, как белоснежная пена через время пожелтела или красочный закат превратился в коричневое небо. Поэтому помимо отбора красок только профессиональных марок (в том числе зарубежных) я провожу свои тесты на светостойкость – способность красок сохранять свой цвет даже под палящим солнцем. Тесту уже более 1,5 лет и я продолжаю эксперимент, нещадно выбраковывая неудачные краски.

Какие интересные истории связаны с вашими произведениями?
Ну если не считать количества накрываний волной с головой при съемке сюжетов… Был один такой случай. Есть у меня работа, «Навстречу солнцу», она была заявлена на московскую выставку, но я не могла ее найти. Сначала мы решили, что ее потеряли каким-то образом на другой выставке. Я порасстраивалась и успокоилась. И вот случайно (я не имею привычки долго сидеть в соцсетях), вижу какую-то выставку в Южной Корее, пачка фото, которые я бы не просмотрела никогда. Но на самой первой стояла женщина, указывающая на мою работу. В Южной Корее! Я просто забыла, что именно эта работа туда уехала, т.к. зарубежные выставки забирают работы на год и больше. Вообще для художника каждая работа связана с его личной историей, как историей вдохновения, так и создания. Это наши «дети».

Испытали ли вы влияние известного мариниста - Айвазовского, или других художников?
Конечно, невозможно было не попасть под влияние великого мариниста, который к тому же мой земляк. Была даже такая ситуация, когда мне пришлось лечь в больницу на операцию, и я вяла с собой книгу о нем. Так что я говорю, что мы лежали с ним в одной палате. Мы вместе ходили встречать рассвет над морем, гуляли по больничной набережной, он помогал пройти этот короткий, но сложный период. Кстати, сразу после выписки я начала писать, с левой рукой в гипсе, но писала. Одна из работ до сих пор есть в наличии. Теперь она памятная для меня.
В Крыму его галерея закрыта на ремонт уже несколько лет, так что свою любимую работу «Черное море» я впервые увидела в Третьяковской галерее. От неожиданности даже расплакалась… Не ожидала увидеть ее воочию, и таким мощным оказалось это впечатление.
Среди современных маринистов я восхищаюсь творчеством Станислава Золадза – мастером-гиперреалистом, работы которого наполнены светом и настоящей любовью к окружающему миру. Детальностью и техникой меня привлекает французский гиперреалист Тьери Дюваль, а спонтанностью и легкостью – испанец Сеск Фарре.

Каковы ваши творческие планы на будущее?
Моя привязанность к морю и Айвазовскому неизбежно привела меня к выходу на крупный формат произведений. С масштабом сила впечатления многократно увеличивается. Поэтому, конечно, я хочу писать или хотя бы раз написать форматное полотно 1,5х2/2,5 метра. Процесс «выхода» на новый, более крупный, размер требует времени и подготовки – сейчас я работаю пока на максимально доступных мне 66х102, но надеюсь вскоре начать писать работы длиной в 1,5 метра. А там и до 2,5 не далеко.